У многих до сих пор есть бытовые приборы «Made in USSR», в основном на дачах — сегодня почему-то считается зазорным ими пользоваться. А ведь работают и не ломаются. Да, есть определенные недостатки, но так ли они критичны по сравнению с современными одноразовыми изделиями?
— У советской бытовой техники был колоссальный ресурс, особенно это касается выпуска 50–60-х годов. Потом, при Брежневе, качество упало, хотя и не повсеместно, а вот дизайн точно стал хуже. Недостатки советских приборов — шумность, ограниченный функционал, невзрачный внешний вид. Преимущества — простота, ремонтопригодность, запас прочности, — говорит частный мастер Сергей Щербаков.
Действительно, мамина швейная машинка «Чайка», купленная в 1978-м, потребовала замены приводного ремня лишь год назад, работает как часы. В загородном доме исправно гудит пылесос «Вихрь ЭП-2» 1963 года рождения, никак не хотят на пенсию мясорубки, миксеры, утюги, вентиляторы...
В начале 80-х отрасль вообще стояла на пороге качественного рывка. В продажу стали поступать новинки, такие как микроволновая печь «Электроника», стиральные машины-автоматы «Вятка», электрогрили, кухонные комбайны, тостеры и прочие излишества. Казалось, еще немного, и заживем не хуже, чем «за бугром».
Увы, новые времена уничтожили практически все подчистую. Подольский завод швейных машин ныне не существует, равно как и ЗиЛ, нет больше таких холодильников. Как нет и отечественных пылесосов, электрочайников, утюгов, микроволновок. А что же есть?
Раз отвертка, два отвертка...
В 90-е не искушенные в геополитике советские люди верили: вот-вот к нам придут добрые и умные иностранцы, которые помогут жить лучше. Построят заводы, принесут передовые технологии, и наступит потребительский рай.
Реальность оказалась иной. Заводы, действительно, возникли, правда, после того, как остановились местные, советские. Полноценными производствами это назвать нельзя — не более чем сборочные предприятия. Процент локализации выпускаемой продукции стремится к нулю.
Корреспондента «Культуры» пускать на них отказались: администраторы давали задний ход, едва узнав тему командировки — импортозамещение. А в российском Bosch ушли в совсем глухую оборону, видимо, поставив телефоны редакции в черный список.
Еще попытка — завод в Кирове, там когда-то делали знаменитую «Вятку-автомат». Нынче он принадлежит итальянской Candy Group. Сайт предприятия гордо информирует: компания успешно эволюционирует, достигая качественно новых уровней развития, — последним таким уровнем стал запуск новой коллекции стиральных машин 2006 года. Но, позвольте, на дворе конец 2015-го, а в магазинах что-то не видно означенных в каталоге стиралок «Вятка «Катюша» и «Вятка «Мария». Впрочем, на месте тоже побывать не удалось — приглашение ожидаемо отменили.
— Candy десять лет владеет заводом «Веста» в Кирове, российский бренд куплен вместе с предприятием. Но выпуск стиральных машин под лейблом «Вятка» приостановлен с 2007 года. Производство двух брендов в одном ценовом сегменте посчитали нецелесообразным, — объясняет гендиректор Candy Hoover Group в России Антон Харин.
То есть процесс уничтожения отечественных заводов и замены их отверточной сборкой продолжается. И надеяться на обратное глупо.
— Никому не нужно развивать в РФ какие-то производства, зачем плодить конкурентов. Главное — получать прибыль. Вспомните, как России не продали обанкротившиеся автомобильные марки Opel и Saab. Чтобы мы, не дай Бог, не стали что-то сами выпускать, — напоминает президент ассоциации «Росагромаш» Константин Бабкин.
Быть может, иностранцы привезли в Киров новые современные станки? Увы...
— Процент импортозамещения в сегменте стиральных машин составляет порядка 50, холодильников — 70. Для создания барабанов стиральных машин металл используется импортный, также мы ввозим пластик и краску для корпуса и панелей, электронику, моторы, пружины амортизатора. Из российских комплектующих используем вращающие элементы, противовесы, резиновые патрубки и манжеты. При производстве холодильников импортируется монтажная пена, стенки, электроника. Зато преимущественно весь внутренний прозрачный пластик наш, корпуса на сто процентов тоже, — утверждает Антон Харин.
Вот только топ-менеджер явно лукавит: перечисленные им фрагменты не способны обеспечить те самые 50–70 процентов локализации. Более того, их доля в себестоимости изделия вряд ли превышает 1–2 процента.
На производстве Bosch под Питером из импортной пластмассы штампуют панельки, все остальное для собираемой там бытовой техники — привозное. Локализации — ноль.
Время от времени раздаются голоса: «РФ — новый сборочный конвейер Европы, а это — инвестиции, рабочие места, новые налоги». Да, несколько тысяч дополнительных вакансий в масштабах страны, наверное, хорошо. Но только не на фоне огромного числа уничтоженных предприятий, где работали миллионы людей. Что касается сборки, это стыд и позор.
— Китай, еще 15–20 лет назад находившийся на гораздо более низком технологическом уровне по сравнению с нами, уже тогда считал отверточные цеха временной мерой. Основным требованием руководства Поднебесной было строительство заводов полного цикла. Именно поэтому китайцы сегодня имеют возможность выводить на рынок свои бренды — в КНР пришли технологии, за два десятилетия азиаты научились делать современные товары, их качество неуклонно растет. А мы не научились, — сетует гендиректор НИИ электронного специального технологического оборудования Дмитрий Сапрыкин.
Не наш Витек
На магазинных полках хватает бытовой техники, прежде всего, бюджетного класса, с гордой надписью «Сделано в России». Но это фикция, даже если производителем заявлен завод еще с советской историей. Внимательно присмотревшись, можно найти и неприметное клеймо — «Made in PRC». То есть в Китае.
Бизнес прост и эффективен. Появляется некая российская торговая марка, порой звучащая весьма патриотично. Фирма, на которую она зарегистрирована, размещает в Поднебесной заказ на товар — вот и все «производство». На территории России не делается ничего. Здесь только офис, логистики и дилеры.
О причинах подобной политики коммерсанты предпочитают помалкивать. В ООО «Голдер Электроникс» (бренд Vitek) отказались от комментариев: на московском заводе «Микромашина», практически свернувшемся в РФ и перешедшим на торговлю «кетаем», все внезапно стали очень занятыми. Конечно, ведь тема неудобная.
— Что-либо производить в России просто невыгодно. Дорогие ресурсы, как финансовые, так и материальные — сырье, энергия, ГСМ. Но главное — власти не заинтересованы в появлении новых производств, они считают их головной болью. Проще, когда ничего нет, и все спокойно. То есть бизнесмены не ругаются, не жалуются на отсутствие инфраструктуры, на поборы, на плохие дороги и все прочее. Стоит тишина. Мертвая, — сокрушается Константин Бабкин.
Кручу-верчу, запутать хочу
Однако есть еще более серьезная проблема. В нынешних экономических реалиях рассуждать о перспективах отечественной бытовой техники, в принципе, странно. Дело в том, что для ее производства нет комплектующих, даже самых простых. Например, подшипников. Данный факт, по гамбургскому счету, вообще стоит оценивать как катастрофу. В СССР было построено сорок ГПЗ, половина сегодня не работают. А что же вторая?
— Мы не занимаемся отечественными изделиями — просто потому, что их нет как таковых. Замечательные советские подшипники, за которыми и сейчас охотятся автолюбители, канули вместе с СССР. Сначала кардинально упало качество, а потом их и вовсе не стало. Оставшиеся заводы поставлены в такие условия, что им проще и выгодней купить готовую китайскую продукцию, поставить свое клеймо — ГПЗ такой-то, и продать. Долго эти изделия не служат, ведь на перелицовку ввозят самые дешевые образцы, — объясняет Андрей Медведков из компании «Podshipnik.ru».
И отзывы пользователей это подтверждают. На drive2.ru — крупнейшем автомобильном портале по обмену опытом, — постоянно встречаются жалобы на российскую продукцию. Например, купил человек подшипники ВПЗ — раньше Вологда давала качество мирового уровня, если не лучше — а они быстро развалились. Оказалось, это «кетай» с российским клеймом.
А ведь когда-то в каждой кулинарии стоял аппарат «Воронеж-3», который делал всеми нами любимый в детстве молочный коктейль. Его крыльчатка крутилась с частотой 12 000 оборотов в минуту, это не опечатка — лишних нулей нет. Именно поэтому получался такой вкусный напиток, ныне недоступный. Современные, «российские» подшипники разрушаются уже при 8–10 тысячах оборотах в минуту. А «воронежи» работают и по сей день, за раритетными миксерами гоняются, они стоят приличных денег.
— Наиболее печальная ситуация с точными подшипниками 1–2 классов, без которых не может работать станкостроение: их в РФ точно не делают. Есть мысли восстановить полный цикл на ВПЗ, но, по моим сведениям, с конкретикой пока глухо, — объясняет президент ассоциации производителей «Станкоинструмент» Георгий Самодуров.
О какой отечественной бытовой технике можно говорить, если у нас нет даже подшипников? Да и вообще о технике. В танках, бронетранспортерах, вертолетах и прочих боевых системах без них не обойтись, а экономике их нужно десятки и сотни миллионов. Кстати, нужны подшипники и в ракетах, причем особо точные и надежные. А делать их не на чем. Заводы не могут обновить оборудование.
— Российских станков нет, а заниматься этой проблемой никто не собирается. Да и вся философия нашей экономики порочна. Спекулировать выгодней и почетней, чем что-либо производить, во главу угла поставлена пресловутая прибыль. Причем быстрая: утром купил бананы, к вечеру их продал, — комментирует председатель комитета Госдумы по промышленности Сергей Собко.
А вот и статистика официальная. Согласно данным Минпромторга, с 2006 года по 2013-й станочный парк РФ сократился с 1 535 000 до 760 000, то есть более чем в два раза. Причем ситуация явно не улучшается, скорее, наоборот.
В 2011-м Московский станкостроительный завод «Красный пролетарий» им. А.И. Ефремова — единственный в России производитель сверхпрецизионного оборудования — прекратил существование. Ранее были уничтожены еще четыре важнейших объекта — завод им. Серго Орджоникидзе, «Фрезер», Московский завод координатно-расточных станков, «Станкоконструкция», закрыли институт ЭНИМС (экспериментальный НИИ металлорежущих станков). Ежегодно в РФ ликвидируется несколько десятков станкоинструментальных предприятий. По сравнению со временами СССР объем выпуска станков упал в сто раз, разработка новых моделей не ведется — уже некому и негде.
— Это чистое вредительство. Идут разговоры о каких-то нанотехнологиях, когда тот же питерский «Завод прецизионного станкостроения» делал приборные подшипники с точностью в одну сотую микрона. Его тоже уничтожили. Глава Минпрома Денис Мантуров пытается отстаивать интересы отрасли, но он проигрывает финансово-экономическому блоку в правительстве, за которым стоят банкиры. А этим биржевым спекулянтам производство вообще не нужно. Но такими темпами РФ вскоре скатится да уровня каменного века. И тогда страна станет легкой добычей врагов, — объясняет Георгий Самодуров.
Быть может, настало время что-то поменять самым коренным образом? И не только касательно бытовой техники, но и в экономике в целом.
Еще не поздно
Негативная тенденция налицо, тем не менее, еще не поздно все исправить. Рецепт прост, а наглядный пример рачительного хозяйствования совсем рядом.
В Белоруссии с местными бытовыми приборами порядок. Холодильники «Атлант», мясорубки, газовые и электрические плиты, вытяжки, утюги, фены, пылесосы и прочее. Бесспорно, при производстве используются и привозные комплектующие, но у большинства товаров есть модификации с полным импортозамещением. Все четыре завода — два в Минске, по одному в Витебске и Бресте — сохранены и трудятся с полной нагрузкой. Появляются новые модели, расширяется ассортимент, предприятия закупают станки, осваивают современные технологии. И это — в маленькой и небогатой стране. Кстати, Минский ГПЗ тоже нормально работает, делает действительно белорусские подшипники — качественные и недорогие. Витебский станкостроительный завод продолжает отгружать продукцию российским предприятиям, для многих производств он — единственный свет в окошке.
Мы тоже могли бы. Да и квалифицированные кадры пока есть. Профессионалы и любители активно общаются в интернете, делятся опытом, осваивают новую технику и технологии. Правда, стараются не светиться — если у тебя в гараже пара станков и ты что-то потихоньку творишь для собственных нужд, никому до этого нет дела. Но коли рискнешь открыть цех, тут же набегут чиновники и сделают все, чтобы оборудование отправилось в металлолом. Прецеденты имеются.
— Люди и мозги у нас есть. Теперь нужно сделать так, чтобы импортировать стало невыгодно, а производить в России — именно производить, а не скручивать, — наоборот, крайне рентабельно. Нулевые ввозные пошлины и прочие сборы на оборудование, дешевые кредиты, налоговые каникулы — и заводы станут расти как грибы после дождя. Это касается не только бытовой техники, — уверяет Собко.
— Главное — захотеть. То есть поставить задачу производить и планомерно двигаться в этом направлении. Снизить ставку ЦБ, раза в два опустить цены на энергоносители, на сырье, перестать, наконец, издеваться над системой образования. Нам не нужны магистры-менеджеры, требуются литейщики, механики и операторы станков с ЧПУ. Исправить нынешнюю ситуацию можно очень быстро. Но, повторюсь, нужно сначала поставить такую задачу, пока же мы видим обратное, — разводит руками Константин Бабкин.
— Поддерживать нужно не только крупный бизнес, а в первую очередь средний и мелкий. В сфере металлообработки именно он и в Америке, и в ЕС, в Японии и Китае имеет наибольшее значение. Четверть века назад мы находились на несравненно более высоком уровне, чем Поднебесная, но и сегодня по некоторым позициям еще имеем неплохие стартовые позиции. Важно не растерять оставшийся потенциал. Поэтому надо не заниматься имитацией бурной деятельности, а делать реальные шаги для поддержки производств полного цикла, — резюмирует Дмитрий Сапрыкин.
2.0
