ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Авг. 26, 2025

Боб Хартли: «Почему все думают, что Радулов – монстр? Взял бы в команду двадцать таких»

Рейтинг:

Возвращение Боба Хартли в КХЛ — одно из главных событий этого межсезонья. Канадский тренер брал Кубок Гагарина с «Авангардом», в 2022 году ушел из омского клуба, а сейчас после трех лет без большого хоккея попробует взять еще одно чемпионство в России — на этот раз с действующим обладателем титула «Локомотивом». В большом интервью «СЭ» Хартли объяснил, почему согласился на предложение ярославцев, рассказал, в какой хоккей будет играть его команда, восхитился Александром Радуловым и самым талантливым молодым нападающим железнодорожников Егором Суриным.

Отказать Крылову — одно из самых трудных решений в моей жизни

— Как чувствуете себя после столь долгого перерыва, когда многие считали, что ваша тренерская карьера завершена? Насколько сложно или, наоборот, приятно вернуться на скамейку и снова возглавить команду в одной из сильнейших лиг мира?

— Когда ты тренер, хоккей у тебя в крови. Да, я три года не стоял у борта, но все это время продолжал заниматься делом: у меня есть хоккейные школы в Канаде и США, где занимается около 600 детей. Мой сын тренирует в CHL. Кроме того, я работал на телевидении и радио, комментировал матчи «Монреаля» и другие игры НХЛ. И подходил к этому как к тренерской работе — готовился, разбирал тактику, продумывал планы на игру. То есть на высшем уровне я не тренировал, но вся моя жизнь все равно была пронизана хоккеем. Так что, если честно, за эти годы мало что изменилось.

— Но все же решение вернуться в КХЛ было непростым. Почему именно «Локомотив»? Как проходили переговоры?

— Вы правы, вопрос действительно серьезный. За эти три года мне звонили многие клубы КХЛ, команды из Швейцарии и Чехии, даже одна из НХЛ. Но, например, в первый год после «Авангарда» я вообще не собирался тренировать — мы с партнерами строили жилые дома, и еще до окончания контракта в Омске было понятно, что следующий сезон я проведу в бизнесе.

На второй год, когда звонил Александр Дюков от «Авангарда», я просто не мог согласиться — у моей жены была серьезная болезнь, и я не мог ее оставить. Другие предложения не казались мне вызовом.

А вот этим летом, когда позвонил Юрий Яковлев, все сложилось иначе. Сначала я, конечно, удивился: слышал, что Игорь Никитин уходит в ЦСКА, и в Ярославле открылось свободное место. Но за всю карьеру я ни разу не просил работу и не отправлял резюме. Всегда считал: если клуб хочет видеть тренера, он сам делает звонок. Так вот, после первого разговора с Яковлевым я сразу вспомнил Брэда Маккриммона. Мы четыре года вместе работали в «Атланте», были друзьями. Незадолго до той страшной катастрофы в Ярославле мы встретились в Швейцарии, где я тогда тренировал «Цюрих», поужинали, поговорили о его будущем. Брэд мечтал стать главным тренером, и в тот день он был буквально в нескольких часах от того, чтобы исполнить мечту. Для меня это очень особенная история.

А вторая причина — вызов. Обычно, когда я приходил в команду, все было плохо: «Атланта» в 2002-м шла последней, кругом был хаос. Всегда нужно было все чинить, спасать. А здесь другое — сильный, титулованный коллектив. «Локомотив» стал чемпионом, и теперь все соперники будут настраиваться именно против нас. Это редкая ситуация — принять команду, которая уже на вершине.

Для меня это честь — принять вызов, который предложил Яковлев. Знаете, мой первый матч с «Авангардом» в 2018-м как раз проходил в Ярославле. После игры я попросил нашего пресс-атташе Олега Малицкого познакомить меня с Яковлевым. Хотел лично сказать ему три вещи: как мне жаль погибшую команду, как я рад, что «Локомотив» снова в КХЛ, и что я был близким другом Маккриммона. Встретились буквально на пару минут — и больше за четыре года я его не видел. И вот теперь мы вместе работаем в «Локомотиве».

— Знаю, что Александр Крылов был уверен, что вы возглавите «Куньлунь». Думаю, он расстроился, когда узнал о вашем решении.

— Да, это, наверное, одно из самых трудных решений в моей жизни. Дело в том, что я уже обсуждал детали с Яковлевым. Мне в сентябре исполнится 65 лет — и, конечно, я понимал, что не смогу работать еще лет пять.

Мои российские друзья всю зиму говорили: «Крылов возвращается в КХЛ». И я с большим уважением отношусь к Александру. С первого дня нашего знакомства в Копенгагене до последнего дня в «Авангарде» он всегда относился ко мне как к другу. Все, что мы вместе запланировали, мы сделали.

Я благодарен Крылову, Сергею Белых, Максиму Сушинскому, Александру Дюкову — мои четыре года в «Авангарде» были фантастическими: золото, Кубок Гагарина, серебро, Матчи звезд, тренировка в Кремле, игра в Дубае. Мы развивали игроков — Михеева, Чинахова, Грицюка, Костина, Чистякова. Строили новую арену, создавали фан-базу в Балашихе после сноса омского дворца. Все это я очень ценю.

Но «Куньлунь» и «Локомотив» — это разные вызовы. Я долго думал. Два дня сидел и выписывал: «почему идти в Куньлунь» и «почему в Локо». И всегда возвращался к двум моментам: во-первых, я смогу работать в кабинете, где сидел Маккриммон, и таким образом почтить его память; во-вторых, у меня будет шанс защитить титул. Это даже сложнее, чем выиграть его в первый раз. Потому что для всех остальных команд мотивация проста — обыграть чемпиона.

Да, предложения с обеих сторон были отличными. Дело было не в условиях, а в вызове. Поэтому сделал выбор в пользу Ярославля. При этом Крылов всегда останется моим другом. Никогда не скажу о нем плохого слова. Надеюсь, мы встретимся и пожмем друг другу руки.

Хоккеисты — профессионалы, а не роботы

— Вы можете пойти по пути «Флориды» и взять два титула подряд. Но в то же время, как говорят у нас в России, «не надо ломать то, что работает».

— Я всегда говорю: хоккей — простая игра. Мы часто уделяем слишком много внимания схемам и системам, а на деле решают голова и сердце. Это игра ошибок, важно действовать быстро. Конечно, кое-что мы изменим. Я хорошо знаю Никитина: дважды пересекались с ним в финалах Кубка Гагарина. Он знает, что я делаю, я знаю его подход.

Главная задача — не допустить самоуспокоенности. После победы всегда есть риск потерять остроту, это часть человеческой природы. Вот с этим и придется бороться.

— После чемпионства у игроков бывает «похмелье»: вроде бы ты победил, получил заслуженные почести, а потом нужно снова заводиться.

— Да, именно это и есть главная опасность — самоуспокоенность. Летом все поздравляют, но приходит момент, когда надо вернуться в зал, выйти на лед и снова начинать работу. В «Локомотиве» много опытных хоккеистов, настоящих лидеров, и я уже вижу: у них есть понимание, что нужно снова пахать, чтобы достичь цели. Конечно, у нас пока нет нескольких ключевых игроков — они получили серьезные травмы еще в плей-офф, но они вернутся. Главное — держать команду сфокусированной на сезоне и, что еще важнее, на плей-офф. В конечном счете задача одна: выиграть последний матч сезона. Последний матч всегда самый важный.

— Но говорят, что после чемпионства всегда тяжело вернуться на тот же уровень.

— Все верно. И здесь наша задача со штабом — не дать команде расслабиться. Но у нас отличная раздевалка, капитан Елесин, сильные ветераны. Они тоже прекрасно понимают этот вызов. Уже сейчас вижу в команде много правильных вещей. Мы представляем великую организацию, огромную армию болельщиков Ярославля. Очень хочу скорее завершить сборы и начать сезон.

— Уже заметны кое-какие изменения. Например, защитники стали чаще подключаться к атаке, чего раньше почти не было. Это небольшие коррективы, не революция, но все же.

— Да, я действительно верю, что игрокам нужно давать определенную свободу. Они профессионалы, а не роботы. Хочу, чтобы они играли с огнем в глазах. Когда есть страсть, ты всегда на цыпочках — и в атаке, и в обороне. Никогда не хотел, чтобы моя команда была оборонительной. Она должна быть агрессивной, но ответственной. Когда шайба у соперника — мы должны действовать дисциплинированно. Когда шайба у нас — все, вперед, атаковать.

— Вопрос о вашем бывшем ассистенте Жаке Клутье. Вы много лет работали вместе, делегировали ему часть функций. Насколько тяжело будет без него?

— Жак — мой друг. В первый мой год в системе «Квебек Нордикс» он был третьим вратарем и как раз заканчивал карьеру. На сборе он играл за мою команду, и мы сблизились. Как-то за обедом он сказал: «Этот сезон будет последним». И я сразу подумал, что вскоре мне будет нужен помощник. Я никому не говорил, но как только Жак официально объявил о завершении карьеры, позвонил ему и предложил стать тренером. С тех пор он работал со мной, как когда-то Маккриммон и другие ребята, с которыми мы делились опытом и строили победные команды.

Когда мы приехали в Омск, рядом были Сергей Звягин и Дима Рябыкин. Мы провели вместе отличные четыре года. У меня такой стиль: все тренеры отвечают за все. Нет разделения: «ты только большинство», «а ты только меньшинство». Один может представлять материал на командных собраниях, но работаем мы вместе — смотрим видео, обсуждаем, генерируем идеи. Поэтому да, Жак не смог приехать, но для меня это не стало проблемой — ведь Рябыкин и Звягин остались рядом. Мне повезло, что оба были доступны. А вместе со Славой Гусовым и Димой Красоткиным мы уже выстроили хорошую «химию». Это важно: тренерский штаб должен быть единой командой, чтобы игроки видели — мы работаем вместе ради них. Так что Жака здесь нет, но жизнь продолжается.

— А как вы оцениваете Рябыкина и Звягина? Ведь в роли главных тренеров у них не все складывалось: один неудачно работал в «Витязе» и «Авангарде», второй тоже был уволен в Омске.

— Ну а кто в «Витязе» проявил себя? Даже Скотти Боумэну там было бы сложно чего-то добиться. Сергей и Дима работали в очень тяжелых обстоятельствах. Иногда клубам нужно проявлять больше терпения. У меня самого карьера сложилась удачно, но ведь нельзя всегда выигрывать. У других команд тоже есть хорошие тренеры, вратари, хоккеисты, лидеры. Все это должно совпасть. Конечно, тренер обязан делать свою работу, но многое зависит и от внешних факторов.

Что касается Звягина и Рябыкина — я полностью в них уверен. Я видел, как они работают. Когда только приехал в Россию и не знал двух слов по-русски, они относились ко мне как к брату. Поддерживали, помогали. У них огромный потенциал как у тренеров, и при этом они отличные люди: честные, трудолюбивые, непьющие. Мы приходим в клуб к семи утра и уходим в восемь-девять вечера. Вот это и есть рецепт: вместе строить план и переносить его на лед. Поэтому могу работать с ними столько, сколько они сами захотят.

— Стратегия Юрия Яковлева всегда строилась вокруг молодых игроков. Он поддерживает школу «Локомотива», требует, чтобы главные тренеры давали шанс воспитанникам МХЛ. Для вас это вызов?

— Для меня — нет. У меня за плечами шесть лет работы в юниорской лиге Канады, где я был и тренером, и генеральным менеджером. Я видел, как мои ребята попадали на драфт НХЛ. Потом пять лет работал в АХЛ, где главная задача — готовить молодых к НХЛ.

В Омске тоже было немало молодых: тот же Чинахов искал свое место в основе, Чистяков, потом снова Чинахов. Костин пришел в команду после трех лет в Северной Америке, сыграв всего четыре матча в НХЛ, и ему нужно было найти себя. Мы помогли ему, и он стал ключевым игроком в чемпионском сезоне. Не уверен, что мы бы взяли Кубок Гагарина без него.

А сейчас в «Локомотиве» есть Егор Сурин, Марк Ульев. В первом матче, если не ошибаюсь, у нас было семь или восемь юниоров в составе. На видеозвонках я сразу почувствовал преданность ветеранов, воспитанников «Локо», своей школе. Я сказал Рафикову: «Рафик, еще в «Авангарде» говорил Сушинскому: попробуй забрать его». А он только рассмеялся: «Нет, мое сердце в «Локомотиве»...»

И это естественно: «Локомотив» — известная кузница кадров, каждый год его ребята уходят на драфт НХЛ. У клуба отличная база, все организовано на высочайшем уровне. Для меня это абсолютно нормально.

Сейчас мы ждем возвращения Каюмова и Кирьянова. С Тесановым все сложнее — ему нужно больше времени. Но пока их нет, будут играть молодые. И это хорошо: всегда нужно готовить следующий шаг. Пусть кто-то выходит на две смены, кто-то на пять или десять — мы будем с ними работать на тренировках, смотреть видео, показывать, что такое профессиональный хоккей.

Очень жду встречи с тренерами из МХЛ, когда вернемся из поездки, потому что у нас есть обязанность помогать не только хоккеистам. Нужно делиться опытом, вовлекать молодых тренеров в процесс. Когда мы были в Балашихе, я регулярно устраивал видеоконференции с представителями академии «Авангарда». Мы вместе разбирали игры, я делился подходами. Для меня это естественная часть работы. И здесь, в Ярославле, тоже с удовольствием этим займусь.

Лучше двадцать Радуловых и Суриных, чем один равнодушный хоккеист

— В новом сезоне в КХЛ сразу четыре канадских главных тренера: Жерар Галлан, Ги Буше, вы, и Бенуа Гру, который только что дошел до финала. Для вас это соперничество?

— Честно говоря, я не вижу здесь соперничества. Чтобы выиграть, нам все равно нужно обыграть всех — хоть команду Галлана, хоть Буше, хоть Никитина. Но я никогда не считал соперниками коллег-тренеров. Соперник — это другая команда. Я лично не выиграл ни одного матча: это всегда делали хоккеисты. Я никогда не забивал голов, не отдавал голевых передач и не делал сейвов. Всегда говорил: все мои чемпионства — заслуга игроков

Для меня в хоккее нет паспортов. Неважно, какого ты цвета кожи, какой у тебя язык или религия. У меня друзья по всему миру — из России, Канады, США, Финляндии, Латвии. До сих пор звонят бывшие юниоры, до сих пор общаюсь с игроками «Авангарда». Мое соперничество одно: сделать «Локомотив» сильнейшим клубом и защитить титул. Все остальное меня не волнует.

— Александр Радулов — хоккеист с непростым характером: может вспылить, может быть добродушным, а через минуту снова разозлиться. Как складываются ваши первые дни совместной работы?

— Честно говоря, каждый журналист в Ярославле первым делом спрашивает меня про Радулова. Все почему-то думают, что он монстр. А у меня с ним отличные отношения с самого начала. Он ведь играл в юниорской лиге Квебека, говорит немного по-французски, мы даже шутим на эту тему.

И самое главное: он хочет побеждать. Иногда его нужно немного притормозить, успокоить — и это лучше, чем постоянно подгонять ленивого игрока. Как тренер я бы взял в команду двадцать Радуловых. Я люблю эмоциональных хоккеистов. Хоккей — это игра страсти, а не место для равнодушных. Да, иногда он перегибает. Отлично! С этим я готов работать. Мы уже договорились с Раду, что постараемся сделать из Сурина «второго Радулова».

— Как раз хотел спросить про Сурина.

— Да, он очень хочет играть ключевую роль в «Локомотиве». И я вижу, что у него для этого есть все: мощный парень, отлично катается. Мое дело — научить его игре, помочь понять уровень КХЛ. В прошлом сезоне у Сурина были проблемы с арбитрами — надеюсь, обошлось без последствий. Но если надо, я сам поговорю с официальными лицами

А вообще дайте мне игроков с эмоциями, только не давайте ленивых. Ленивых я терпеть не могу. Лучше двадцать Радуловых и Суриных, чем один равнодушный хоккеист. С такими лидерами, как у «Локомотива», будет одно удовольствие работать.

— Но в России не всегда принято, чтобы 18-летний парень провоцировал соперников и вратарей. Обычно говорят: «рано тебе еще». Что вы думаете об этом?

— Все совершают ошибки. И красота хоккея в том, что это игра ошибок. Сурину 18 лет — я сам в этом возрасте делал кучу глупостей. Он еще мальчишка, но с огромным потенциалом. Мое дело — направить его. С тем же Костиным было так же: пришел к нам «диким жеребцом», а в плей-офф Кубка Гагарина стал ключевым игроком.

Я человек терпеливый, люблю учить. А главное достоинство Сурина — он хочет учиться. Мы будем развивать его сильные стороны, работать над слабыми. Иногда он будет переходить грань — ну и что, мы его вернем обратно. Не только тренерский штаб, но и сама команда: ведь вокруг него сильные лидеры, прекрасные примеры для подражания.

— Даже Радулов говорил, что Сурин в 18 лет ведет себя более дерзко на льду, чем он сам в его возрасте.

— И прекрасно! Пусть играет жестко. Люблю хоккеистов, которые играют жестко. Так что не переживайте — с ним все будет в порядке. Я о нем позабочусь.

Читать в оригинале

Подпишись прямо сейчас